Ясновидящая [Луна над Каролиной] - Нора Робертс

И она пристально поглядела на Кейда. Взгляд его синих, как у нее, глаз был утомленно-ленив, а на губах мелькала удовлетворенная усмешка. Фэйф знала, какой вид активности заставляет мужчину так улыбаться.

– Ты только явился. Ну-ну-ну. Кого-то ты в эту ночь осчастливил.

Кейд облизал ложку и в свою очередь внимательно посмотрел на Фэйф.

– А ты никого. Но я не собираюсь обсуждать свою сексуальную жизнь за мороженым.

– Значит, ты был с Тори Боден. Ну разве это не замечательно?

– Мне понравилось. – И Кейд наскреб вторую ложку. – Но ты в это не вмешивайся, Фэйф.

– Да с чего бы? Какое мне дело? Просто я не понимаю, что ты в ней видишь такого особенного. Да, она достаточно хорошенькая, но такая холодная. Она же тебя заморозит. Она совсем другая, чем мы.

– Ты переменишь мнение, когда узнаешь ее поближе. Тебе не помешает завести подругу, Фэйф.

– Я скверная подруга, можешь хоть кого спросить. Да и нравится она мне не очень. Ты можешь несколько раз с ней трахнуться, это твое дело. Эй!

И она оскорбленно взглянула на Кейда, когда он схватил ее запястье и пригвоздил руку к столу.

– Нет, это не то, что ты думаешь. – Голос его прошелестел, как шелк, а в глазах загорелся гневный огонек. – Секс не всегда способ убить время.

– Мне больно.

– Ты сама в этом виновата.

Он отпустил ее руку и бросил ложку в раковину.

Фэйф задумчиво потерла запястье.

– Вот этого я как раз избегаю, а ты позволяешь топтать свое сердце. Дело твое, но вот что я тебе скажу. Не понимаю, как можно хотеть быть с Тори. Есть в ней что-то, не позволяющее ее любить.

– А я не знаю, хочу я или нет, и не желаю этого знать. Между прочим, Фэйф, ты и не подозреваешь, как вы с ней похожи. Вы обе не позволяете себе отдаться чувству из страха, что это может причинить боль. Но она из-за этого замыкается в себе, а ты клин клином вышибаешь.

– И совсем я на нее не похожа! – крикнула Фэйф ему вслед. – И я вообще ни на кого не похожа. Я сама по себе.

В ярости она швырнула ложку через всю кухню и взбежала по лестнице в спальню переодеваться.

Злость и ярость надо было на ком-то выместить, и ее мысли снова обратились к Уэйду. Оделась она с особой тщательностью.

Она желает выглядеть сногсшибательно, когда растопчет его сердце, а его самого разорвет на кусочки под звуки ликующей песни. На ней было темно-синее шелковое платье, подчеркивающее цвет ее глаз. Он его запомнит надолго.

Фэйф хотела распахнуть дверь его квартиры, но сдержалась и постучала. Никто не ответил, она вошла, и до ее слуха донеслись странные звуки, словно кто-то слегка хныкал и поскуливал. Фэйф округлила глаза. Неужели он притащил наверх какого-нибудь больного щенка? Как она могла связаться с мужчиной, который больше думает о бродячих собаках, чем о женщине?

Слава богу, она наконец прозрела.

А потом он открыл дверь, взъерошенный, заспанный. На нем были только джинсы, которые он не позаботился застегнуть.

Она схватила Уэйда за руку и сунула ему ключ от его квартиры.

– Это для начала. И еще я скажу тебе пару ласковых, а потом – прости навек.

– А сколько сейчас времени?

– Уже почти полдень.

– Господи, но я должен быть у матери через час.

– Да от тебя разит, как из бутылки с дешевым пойлом.

– Нет, это был дорогой «Бурбон».

– Вот как! – И Фэйф подбоченилась. – Ты полночи пьянствовал, а потом развратничал. Надеюсь, тебе понравилось. С кем, черт побери?

– С кем?

– Да, кто эта шлюшка, с которой ты меня чередуешь?

Фэйф схватила настольную лампу, выдернув шнур из розетки, и запустила ею в Уэйда. Лампа грохнулась, разбилась, и из спальни послышалось хныканье.

– Ах ты, сукин сын! Так она еще здесь?

– Кто? Черт побери, что это с тобой? Ты разбила мою лампу!

– Я разобью тебе всю физиономию. – И Фэйф в ярости бросилась в спальню.

На кровати, прижавшись к подушке, скулил черный щенок.

– Где она?

– Да кто?

– Сука, с которой ты спишь.

– Единственная сука, кроме тебя, с которой я сплю, – вот эта, – и он указал на щенка. – И она со мной только пару часов.

– Ты считаешь, что над этим можно шутить? Где ты был вчера ночью?

– Да, черт возьми, уезжал проветриться.

Он зашаркал в ванную и стал искать в аптечке аспирин.

– Я приехала сюда в девять и прождала почти до часу.

Уэйд вынул четыре таблетки и запил их тепловатой водой.

– Не помню, чтобы мы договаривались насчет вчерашнего вечера. Ведь ты не любишь ничего планировать заранее. Тебе не нравятся обязательства, они лишают вдохновения.

– Но это был субботний вечер. Ты знал, что я могу приехать.

– Нет, Фэйф. Я ничего не могу знать заранее. Ты не даешь мне этой возможности.

«Он увиливает от темы разговора», – подумала Фэйф.

– Я желаю знать, где ты был и с кем.

– А не слишком ли много требований со стороны той, которая отвергает все требования? Которую интересует лишь грубый секс, для которой все игра и забава? Ты же сама утвердила эти правила.

– Но я не вру тебе, – с чувством собственного достоинства возразила Фэйф. – Когда я сплю с одним мужчиной, я не бегаю на свиданки к другим. И ожидаю такого же отношения к себе.

– Но я не был с женщиной. Мы пили с Дуайтом.

– Врешь! Дуайт Фрэзир – женат, и он не мог ночью пить и шляться с тобой.

– Я не знаю, где он был после десяти вечера. Наверное, под одеялом с Лисси. Но сначала они поехали в кино, и я увязался с ними. А потом они отправились к себе, а я купил бутылку и поехал проветриться. Я напился. После этого вернулся домой. Но если бы я занялся еще чем-нибудь, то ведь я свободен делать то, что хочу. Так же, как ты. Ты сама всегда хотела свободы отношений.

– Никогда этого не говорила!

– Но ты никогда не говорила обратного.

– А теперь вот говорю.

– Фэйф, не может все быть только по-твоему. Если ты хочешь быть со мной, тогда мы будем следовать и моим правилам поведения.

– Я хоть слово сказала о правилах? Я говорю о цивилизованных отношениях, обыкновенной корректности.

– А это значит, что я должен постоянно сидеть дома и ждать, когда у тебя появится желание разделить мое одиночество? Я так не считаю. Оба мы свободны от обязательств и можем встречаться, когда захочется тебе или мне. Или же у нас будут прочные отношения, настоящие. Никаких тайных встреч здесь или в мотелях. И мы не будем больше притворяться, что между нами ничего нет. Или мы с тобой пара, или нас ничто серьезное не связывает.

– Ты предъявляешь мне ультиматум? – Фэйф была потрясена. – Ты предъявляешь ультиматум после того, как заставил прождать тебя полночи?

– Утомительно, не правда ли? Ждать. С ума сходить. – И он подошел к ней. – Такое чувство, словно тебя использовали и бросили, и тебе очень больно и стыдно. Это чувство мне хорошо знакомо.

– Но ты никогда об этом не говорил.

– Вчера ночью, когда я сидел на берегу реки в обществе бутылки, я понял: я себе не нравлюсь, и мне не нравится также то, что я позволяю тебе обращаться со мной таким образом. Вот поэтому сейчас я тебе об этом и говорю. Или мы ведем себя так, словно что-то друг для друга значим, или же расходимся навсегда. Было время, когда я принимал тебя без всяких условий. Это время прошло. Теперь мне нужно больше, Фэйф. Если ты не хочешь мне этого дать, что ж, я как-нибудь переживу. Но больше я не намерен питаться крошками, падающими с твоего стола.

– Не понимаю тебя… – И в потрясении Фэйф присела на край постели. Щенок на брюхе подполз к ней и обнюхал. – И не понимаю, как ты можешь мое отношение к тебе обращать против меня же.

– Не против тебя. Против нас, теперешних. Я хочу, чтобы мы были вместе с тобой, Фэйф. Я тебя люблю.

– Что? Ты сбрендил? – И она в панике соскочила с постели. – Не смей так говорить.

– Я и прежде тебе говорил об этом, но ты никогда меня не слушала. Для тебя это было неважно. Сейчас ты должна это услышать. Я тебя люблю. – Он схватил ее за плечи. – А теперь поступай как хочешь.

– И как я, по-твоему, должна поступать? – Она была в панике. – Черт знает, какая неразбериха.

– Когда я тебе говорил о любви, ты в ответ бежала от меня и выходила замуж за другого.

Фэйф хотела было возразить, но он закрыл ей рот ладонью.

– Мы можем сделать еще одну попытку. Будем вести себя как нормальные люди и посмотрим, что из этого выйдет. Мы должны больше времени проводить вместе, и не только валяться в постели. Нас связывает нечто большее, чем только секс.

– Откуда ты знаешь? – фыркнула Фэйф.

Он засмеялся и потрепал ее по голове.